Про дворянские корни
Я англичанин, родившийся в Новой Зеландии, но у меня есть русские корни. Моих дедушку графа Сергея Сергеевича фон дер Пален и бабушку Ольгу Владимировну Абаза после революции детьми вывезли из советской России.
Моя жена Ксения Владимировна — француженка, но по происхождению тоже русская: ее предки из старейших княжеских родов Ягелло и Волконских. Мы с ней познакомились в Париже: круг выходцев из российской эмиграции очень узкий, все друг друга знают.
Прабабушка Наталья Львовна мне, маленькому, рассказывала о стране, которую она сама помнила смутно — она эмигрировала в 20 лет. Это были скорее сказки-былины о замечательном государстве героев, откуда мы все вышли.
Дома прабабушка говорила по-русски, язык я немного знал. Поэтому когда я окончил Сорбонну в Париже, а потом университет в Оксфорде и задумался, куда мне поехать, сомнений не было — в Россию. Жена меня поддержала.
Как я увлекся часовым делом
В Москве мы живем уже 18 лет. Сначала я работал адвокатом в зарубежной юридической компании. Но это скучно. А я хотел заниматься чем-то интересным.
В России осталось мало известных на весь мир брендов. «Аэрофлот», «Калашников», а что еще? Когда мои зарубежные друзья приезжали в Москву в гости, они хотели найти что-то необычное, истинно российское.
Я возил друзей на Измайловский рынок, там их больше всего интересовали старые советские часы. Меня это удивляло, но оказалось, что у коллекционеров во всем мире русские часы из сегмента «люкс» пользуются бешеным спросом.
Стал выяснять причины этого и выяснил, что в период расцвета советской часовой промышленности в стране действовало 14 крупных заводов, которые выпускали до 70 миллионов часовых механизмов различного назначения.
Все мои попытки найти действующее производство были напрасными: заводы «Полет» и «Слава» в Москве закрылись, их здания продали или снесли.
Зато я узнал, что сохранился Петродворцовый завод под Санкт-Петербургом, который выпускал знаменитые марки часов «Ракета» и «Победа».
Как я стал директором часового завода
Когда в 2011 году мы с группой друзей выкупили завод, на нем работало всего 20 человек, которые делали не больше тысячи часов в год. Их продавали туристам на Невском. А ведь когда-то для Петергофа это было градообразующее предприятие, численность сотрудников достигала 8 тысяч. Завод выпускал около 4,5 миллиона часовых механизмов в год.
Зато эти 20 часовщиков, которые работали почти без зарплаты, на чистом энтузиазме и в ужасных условиях, сумели сохранить технологии и полный производственный цикл – от обработки сырья до выпуска готового изделия.
Из советских станков мы собрали одну полноценную производственную линию. Я покопался в архиве и нашел оригинальные чертежи и схемы часов разных марок, которые выпускал завод раньше. Работники их сберегли.
Мы решили сохранить бренд, обновив дизайн.
Почему мы отказались от швейцарского подхода
Поначалу часовщики в Петергофе отнесли к нам с некоторым недоверием. Тем более, мы пригласили на завод для консультаций специалистов из Швейцарии – ведущей часовой державы мира.
Однако большинство их советов оказались совершенно не подходящими к российским реалиям. Швейцарцы уверены, что только они умеют делать часы. Они предложили выбросить наши станки и купить за рубежом новые с числовым программным управлением за безумные деньги.
В общем, мы вернулись к русским решениям. На станках без электронной начинки наши мастера выполняют сложнейшие, очень тонкие операции. При этом на заводе 95 процентов станков советского производства. Если за ними как следует ухаживать, то они будут работать еще 100 лет.
Почему мы не думаем о прибыли
Сейчас, спустя девять лет после приобретения завода, на нем трудится 100 человек. Мы выпускаем 10 тысяч часов в год двух марок: механические с автоподзаводом «Ракета» для российских космонавтов, авиаторов, полярников и подводников и кварцевые «Победа».
Когда меня спрашивают, вышли ли мы на прибыль, я не могу ответить. Наш проект – это не бизнес в чистом виде. Это интерес и азарт. Во всяком случае, акционеры дивиденды не получают.
Весь доход мы вкладываем в развитие бизнеса. Фактически с нуля создали сеть распространения: сейчас у нас два фирменных магазина в Москве и Санкт-Петербурге, один – во Франции. Наладили реализацию через другие магазины во многих странах, открыли интернет-магазин.
Думаем и о кадрах. Для этого несколько лет назад открыли Петродворцовую школу часовщиков «Ракета», где желающие учатся часовому делу.
Наша цель — сделать «Ракету» хорошо узнаваемым в мире российским часовым брендом.
О магии времени
В 2015 году мы запустили самый большой на Земле часовой механизм, который заказал московский «Детский мир». Производство заняло около года. Размеры действительно впечатляют: высота – 14 метров, ширина – 7 метров, диаметр колеса – 4 метра.
Иногда говорят, что «Биг Бен» или кремлевские куранты больше, но у них гигантские циферблаты, а вот часовой механизм куда скромней нашего.
Я сам видел детей и их родителей, зачарованно смотрящих, как действует этот гигант. В процессе создания механических часов действительно скрыта какая-то тайна, загадка. Их сборка – очень волнительный процесс.
Часовщики сами удивляются: вот только что была груда металла, но ты собрал его воедино, поставил последнюю деталь – и вдруг часы ожили и пошли…
Текст: Сергей Пономарев
Фото: из личного архива Дэвида Хендерсена-Стюарта